7 ночей в Пхеньяне: подробности поездки в Северную Корею, в результате которой был арестован Вирджил Гриффит из Ethereum

Я вырос в Германии, но родился на северо-востоке Китая, чья проницаемая граница пропускала тысячи северокорейских перебежчиков. Выше в иерархии, некоторые представители элиты страны учились в alma mater моих родителей. Я слышал истории о том, как эти студенты имели своего рода высокомерие, рожденное от неприкасаемости — репутация, не сильно отличающаяся от некоторых их китайских коллег, что ожидаемо, поскольку я также слышал, что Китай середины 20-го века не слишком отличался от Северной Кореи 21-го. Поэтому я всегда хотел поехать в Северную Корею.

Итан Лу — независимый писатель. Эта статья адаптирована из «Once a Bitcoin Miner: Scandal and Turmoil in the Криптовалюта Wild West». Авторские права Итана Лу, 2020. Опубликовано ECW Press.

Итак, в апреле 2019 года я и еще семь человек вылетели из Пекина в Пхеньян на Air Koryo, единственной авиакомпании, которой я летал, которая не производила посадку пассажиров по зонам. Хотя в Koryo действительно был бизнес-класс, у выхода на посадку не было классов, и все садились вместе. Но дверь была только такого размера — обычного размера. Не все могли сесть сразу, поэтому очередь все равно была. Тот, кто быстро добирался до выхода на посадку, все равно был первым, а отстающий — последним.

Из этого можно сделать своего рода шутку о коммунизме, которая была бы смешной, потому что все остальное в авиакомпании также отсылало ко временам Холодной войны, включая бортпроводников — было ясно, что их выбирали исключительно за LOOKS, в отличие от западных авиакомпаний. Однако цель моей поездки была определенно современной. Отчасти это было удовлетворение моего давнего личного любопытства, но также и по другой причине. Я был там, чтобы посетить конференцию по Криптовалюта .

Северная Корея якобы приняла Криптовалюта, обвиняемая в краже монет путем взлома и всевозможных связанных с этим преступлений. Цифровые активы, обходящие традиционную финансовую систему, теоретически помогают Северной Корее преодолеть международные санкции, которые парализовали ее экономику. Это подчеркивает бесформенность Криптовалюта. Она предоставляет свободу от финансовой системы. Она представляет собой новую структуру, невосприимчивую к прихотям могущественных стран. Но хорошо это или плохо, часто зависит от перспективы. Для меня эта поездка была возможностью увидеть, чем занималась Северная Корея.

На первый взгляд Северная Корея определенно не производила впечатления государства, способного использовать Криптовалюта.

Однако с Северной Кореей, хотя вы никогда не знаете, что получите, это всегда будет неожиданно. Поездка готовилась месяцами, сумма большого количества беспокойства, волнения, усилий и затрат – и холодный куриный сэндвич Air Koryo, известный своей ужасностью, в довершение всего. Я был полностью разочарован, когда, вопреки моим ожиданиям, иностранные участники должны были сделать презентации для местных жителей. Я отказался, и ни один северокореец не выступил с докладом на конференции, которая не предоставила никакой информации о предполагаемой деятельности государства. Тем не менее, оглядываясь назад, учитывая международный скандал, который возник из этой конференции, это была поездка, которую я никогда не забуду.

На первый взгляд, Северная Корея, конечно, не выглядела как государство, способное использовать Криптовалюта. За пределами конференции наши северокорейские сопровождающие провели нас, и на ONE занятии в педагогическом колледже преподаватель использовал неактивированную версию Windows. Отечественные предприятия, которые мы посетили, долго выставляли напоказ совершенно невпечатляющие Технологии , такие как телевизионные медиа-боксы, 3-D фильмы, настолько скучные, что я засыпал, и аркадные игры, которым, казалось, было несколько десятилетий. ONE из них включала стрельбу по коровам, и это все. В игре не было ни целей, ни уровней, ни испытаний. Я T помню, была ли вообще какая-то концовка — вы просто хватали оружие и убивали животных в бесконечной бойне.

Но в то же время лейтмотивом этой поездки была субъективность истины, которая была отличительной чертой тоталитарных государств эпохи Холодной войны. В той диктатуре люди верят, что Соединенные Штаты начали Корейскую войну, и что их сторона «выиграла» ее. Объективные факты — RARE товар. Оглядываясь назад, если у Северной Кореи были грандиозные планы относительно Криптовалюта, зачем ей показывать их случайным иностранцам вроде нас?

Однако ничто не могло скрыть очевидного — постоянного напоминания о геополитической напряженности вокруг.

Северокорейские женщины испугались, потому что мы вытащили змею из бутылки. Я T видел, кто это сделал, но мертвая змея была на виду. Бутылка была пуста. Мы выпили все змеиное вино. Шестьдесят процентов алкоголя. Это особенно полезно для мужчин, как ранее говорили наши корейские сопровождающие, хихикая. Сидя в том караоке-зале — темном и дымном, где тремя днями ранее Вирджил Гриффит из Ethereum Foundation поразил нас своим исполнением песни REM «Losing My Religion», — у меня кружилась голова. Я мог разобрать, что говорящий на мандаринском иностранец, недавно встреченный в отеле, расхваливал достоинства покупки северокорейского банка, но это было все. Это было мое последнее ясное воспоминание, разговор с тем говорящим на мандаринском языке с большим лицом и большими руками. Я T чувствовал себя собой до тех пор, пока следующим вечером я снова не встретил этого парня. Он купил мне на вечеринку хорошего вина на общую сумму 400 евро и снова заговорил о своем банковском плане.

Я так и не узнал ничего в Северной Корее, кроме острого вкуса змеиного вина, которое само по себе было опытом, и гостеприимства наших хозяев — мы так хорошо с ними ладили, что обнимались, когда уходили. Многие ночи были похожи на ночь змеиного вина, какой-то неожиданный пьяный кутеж. Казалось, каждая из них BLUR в другую своей одинаковостью.

Носитель мандаринского языка хотел использовать мое имя, чтобы получить кредит на покупку банка. По крайней мере, это то, что я мог вспомнить и разобрать. Я никогда не говорю на хорошем мандаринском языке, когда пьян. Это предложение звучало подозрительно во всех отношениях. Это был сигнал об опасностях ведения дел с Северной Кореей. Санкции нависли над нашей поездкой, как и все остальное, связанное со страной, поскольку это было чувствительное время. Трагедия все еще была свежа в памяти. Отто Уормбир, американец, задержанный в Северной Корее, умер по возвращении из-за того, что его родители назвали пытками. С обострением напряженности оскорбления вроде «старый старик» и «ракетчик» вошли в дипломатический лексикон. Президент США Дональд Трамп провел два беспрецедентных саммита с северокорейским лидером Ким Чен Ыном, все было громко и пышно, ничего не значило, но они были громкими и твердо поставили вопрос в русло духа времени.

На следующий день после ночи змеиного вина, когда мы проснулись, все еще шатаясь, неподалеку, также в Пхеньяне, Ким сел на поезд в Россию, в сторону Владивостока и Владимира Путина. Лидеры устроили Gala и произнесли тост. Они обменялись подарками в виде церемониальных мечей, а затем президент Путин публично поддержал позицию Кима на переговорах с Соединенными Штатами. И ONE , выходя из лифта, я столкнулся с китайским военным офицером, которого снаружи здания ждала стая седанов Mercedes, якобы запрещенных к экспорту в Северную Корею.

«Это трехзвездный генерал», — сказал я полуутверждением, полувопросом.

«Да», — улыбнулся мой северокорейский сопровождающий. Это было высшее звание в Народно-освободительной армии.

Читать дальше: Разработчик Ethereum Вирджил Гриффит признал себя виновным в сговоре по делу о санкциях против Северной Кореи

Помимо буквального, я наблюдал и образный Китай. Профессор университета мог говорить по-английски с акцентом, но даже обслуживающий персонал говорил на безупречном мандаринском. Китайская электроника и китайские автомобили — тень беспокойного союзника Северной Кореи «Старшего брата» была повсюду. Как и в Корейской войне, которая началась в 1950 году, полуостров был не просто полем битвы сам по себе, но и ареной для борьбы между более крупными державами. Это была пороховая бочка. Наблюдатели опасались ядерного кризиса.

На этом фоне не было бы ничего удивительного, если бы Криптовалюта и блокчейн, вопросы и без того загадочные и порой сомнительные, считались бы дополнительным злом, если бы были связаны с Северной Кореей. Даже когда некоторые местные жители буквально засыпали во время конференции, на другом конце света, были те, кто сидел и слушал. Никто из нас тогда не знал, насколько энергичным было это внимание.

К моменту этой поездки Bitcoin упал с $20 000 до $3 200. Я стал старше, изможденнее, но только мудрее в плане того, что я знал и мог себе представить. Никто из участников конференции не ожидал, что на Западе что-то зашевелится — неспящий глаз и несравненные ресурсы. Проблемы назревали в большем количестве способов, которые мы могли себе представить или предвидеть, и это Compound то, через что мы все уже прошли в мире Криптовалюта за последний год.