Являются ли смарт-контракты умными? Критический взгляд на основные вопросы блокчейна

Дэвид М. Адлерштейн — юрист в юридической фирме Wachtell, Lipton Rosen & Katz в Нью-Йорке, где он специализируется на слияниях и поглощениях, корпоративном праве, законодательстве о ценных бумагах и вопросах регулирования.

В этой Мнение Адлерстайн обсуждает текущее состояние смарт-контрактов, предлагая, по его мнению, полезное определение этой концепции, которое может помочь ответить на ключевые вопросы о новой Технологии.

Я предлагаю читателю провести простой эксперимент: попросите пятерых человек, имеющих достаточный практический опыт работы с блокчейном, перечислить пять ключевых потенциальных преимуществ этой Технологии.

Я готов поспорить, что по крайней мере три из них будут включать "смарт-контракты" в этом списке. Попросите эту же группу дать определение смарт-контракту, и вы получите как минимум три разных ответа (вероятно, от соглашения о передаче актива в блокчейне до простого выполнения кода в блокчейне и похожего на коан фразы «код — это закон»).

Хотя очевидно, что Технологии (в частности, блокчейн) открывает новые горизонты для создания и исполнения юридических соглашений, нет единого мнения о том, что люди имеют в виду, когда говорят о смарт-контрактах. Это, естественно, сеет путаницу, в том числе и относительно правового статуса смарт-контрактов.

В этой статье предпринята попытка активизировать обсуждение, предложив рабочее юридическое определение смарт-контрактов и, используя это определение в качестве основы, предложив предварительные ответы на три фундаментальных вопроса, представляющих интерес как для технологов, так и для юристов: являются ли смарт-контракты контрактами? Являются ли смарт-контракты умными? И являются ли смарт-контракты юридически распознаваемыми?

Рабочее определение «смарт-контракта» — это консенсуальное соглашение между как минимум двумя сторонами об автоматическом, независимом коммерческом результате удовлетворения или неудовлетворения определенного фактического условия, определяемого объективно посредством кода.

Несколько предварительных замечаний по этому рабочему определению. Во-первых, оно является предписывающим; я не утверждаю, что оно описывает общее текущее использование термина «смарт-контракт». Более того, хотя блокчейн обещает облегчить соглашения такого типа, я утверждаю, что смарт-контракт может существовать вне контекста блокчейна (и вышеупомянутые вопросы остаются актуальными в отношении соглашений, не основанных на блокчейне) и что смарт-контракт может иметь в качестве своего предмета что-то иное, чем хранение или передача актива.

Важно отметить, что неконсенсуальное или одностороннее соглашение, согласно моему определению, не является смарт-контрактом (согласно юридической концепции контракта, как обсуждалось ниже). Соглашение, в котором либо воздействие на результат соглашения, либо определение того, произойдет ли этот результат, требует вмешательства Human за пределами соглашения, также не является смарт-контрактом.

Наконец, «независимый коммерческий результат» является необходимым элементом определения по той простой причине, что компьютерный код всегда состоит из детерминированных утверждений «если-то» (например:еслиЯ играю в гоночную видеоигру и перемещаю контроллер влево,затеммашина в игре будет двигаться влево – но это, очевидно, не смарт-контракт).

Являются ли смарт-контракты контрактами?

В американской правовой системе контракт — это «соглашение между двумя или более сторонами, создающее обязательства, которые подлежат принудительному исполнению или иным образом признаются законом». Для того чтобы соглашение было подлежащим принудительному исполнению или иным образом признаваемым законом (в отличие, скажем, от не подлежащего принудительному исполнению соглашения со мной о том, что пенсионеры T должны вкладывать свои сбережения в Dogecoin), должны присутствовать три конкретных элемента:

• Оферта (по сути, выражение готовности заключить обязывающее соглашение при условии принятия адресатом оферты предлагаемых условий);
• Принятие этих условий
• Взаимный обмен ценностями – так называемое «встречное удовлетворение».

Юридически обязывающие соглашения идентифицируют стороны и предмет с подробностями и включают взаимные обещания, которые могут быть абсолютными или обусловленными условиями. Юридически обязывающее соглашение может быть письменным, в том числе, как обсуждается ниже, в электронной форме, или устным (за исключением ограниченных обстоятельств).

И, наконец, правовая система предлагает средства правовой защиты в случае нарушения юридически обязывающего соглашения, такие как требование возместить ущерб или, в определенных обстоятельствах, постановление суда, предписывающее исполнение под страхом наказания по закону.

Я утверждаю, что, исходя из рабочего определения, изложенного выше, смарт-контракты могут быть, но не обязательно, юридически обязывающими контрактами.

В классической концепции Ника Сабо скромная транзакция торгового автомата — это прото-смарт-контракт, соответствующий рабочему определению: вставьте доллар и автоматически получите банку газировки. Теперь в случае этой транзакции торгового автомата фактически существует юридически обязывающий контракт.

Наполнение торгового автомата напитками и приглашение прохожих вставить доллар для покупки ONE представляет собой предложение. Фактически вставка этого доллара представляет собой принятие. Доллар и газировка, соответственно, являются встречным удовлетворением. И хотя было бы мелочно подавать в суд из-за этого, если автомат съест мой доллар, не дав мне газировки, у меня будет законное право обратиться за помощью.

Однако смарт-контракт может представлять собой лишь компонент или средство выполнения компонента юридически обязывающего договора, а не весь договор.

Согласно предложенному рабочему определению, функция ипотечного кредита с плавающей процентной ставкой, предусматривающая автоматические вычеты ипотечных платежей, подлежащих уплате с банковского счета, будет представлять собой смарт-контракт: если базовая процентная ставка изменится, сумма платежа автоматически скорректируется в сторону увеличения или уменьшения.

Но этот регулируемый платежный механизм является лишь компонентом ипотечного договора, а не соглашением в целом, которое будет доказано отдельно. Например, это платежное соглашение, хотя и подразумевает существование предложения, акцепта и рассмотрения, само по себе не полностью доказывает существование этих компонентов или других ключевых условий ипотеки, таких как идентификация заложенного имущества, выплата фактического ипотечного кредита или разрешение споров.

Письменное подтверждение юридически обязывающего соглашения может быть электронным (типичным примером является электронное «соглашение по клику»). В контексте Технологии блокчейна возможно записать соглашение — или криптографический хэш соглашения — в виде метаданных в блокчейне.

Хотя это само по себе может давать определенные преимущества, особенно при установлении для будущих поколений окончательных условий соглашения, запись юридически обязывающего соглашения в блокчейн без дополнительных мер не создает смарт-контракт.

Только в той мере, в которой выполнение этого соглашения автоматизировано посредством кода, основанного на выполнении или невыполнении объективного предварительного условия, существует смарт-контракт.

Являются ли смарт-контракты умными?

В то время как исполнение договоров сегодня часто автоматизировано для определенных целей (например, периодические автоматические платежи), сложные коммерческие контракты изобилуют положениями «если/то», зависящими от состояния объективно проверяемых фактов, часто требующими ручного администрирования и подверженными неправильному применению или непреднамеренному неприменению.

Таким образом, смарт-контракты можно назвать «умными» в той мере, в которой они обеспечивают эффективность автоматизированного исполнения контракта и снижают риск Human ошибки и вероятность возникновения спора.

Но за исключением квантовых улучшений в области искусственного интеллекта, полезность смарт-контрактов ограничена ситуациями, когда удовлетворение или неудовлетворение конкретного фактического условия объективно устанавливается посредством программной ссылки на внешний источник данных («оракул»). В контексте коммерческих соглашений компьютер может быть запрограммирован, скажем, на использование оракула для определения того, увеличилась или уменьшилась ставка LIBOR.

Это не означает, что смарт-контракты просты; на самом деле смарт-контракт может охватывать ряд сложных результатов, основанных на множественных входных данных. Но компьютер не может (по крайней мере сегодня) быть запрограммирован на точное определение, например, приложила ли сторона соглашения о слиянии все разумные усилия для получения одобрения регулирующих органов. Рассматриваемые через эту призму смарт-контракты на самом деле T являются умными; они детерминированы.

Таким образом, обещание Технологии блокчейн и смарт-контрактов по сути не связано с каким-либо видом врожденного интеллекта или компьютерами в качестве юристов.

Скорее, речь идет о потенциале блокчейна в плане повышения эффективности за счет значительного расширения сферы договорных отношений, выполнение которых может быть автоматизировано по мере развития взаимосвязи между активами, возможностями услуг и блокчейном (особенно с появлением Интернета вещей).

Однако многие аспекты сложных коммерческих соглашений не поддаются автоматизации, включая вопросы, требующие субъективного Human суждения, оказание сложных или требующих большого участия человека услуг или разрешение споров.

Соответственно, в то время как в некоторых относительно простых соглашениях можно было бы автоматизировать практически все исполнение (в том числе с помощью блокчейна), в более сложных соглашениях в обозримом будущем, скорее всего, будут автоматизированы только отдельные элементы; таким образом, более подходящим термином может быть «умные договорные положения».

По аналогии, Технологии блокчейн будет для юриста чем-то вроде электроинструмента для плотника, а не беспилотного автомобиля для шофера.

А учитывая, что компьютерный код подвержен ошибкам так же, как и проза, и что юридически обязывающие соглашения должны подлежать судебному принуждению, по мере роста использования смарт-контрактов в контексте сложных соглашений, предусматривающих непрерывное исполнение, необходимо будет поддерживать предохранительные клапаны (в контексте Технологии блокчейн, возможно, в форме закрытых ключей), чтобы суд или арбитр могли отменить положения смарт-контрактов.

Другими словами, необратимая автоматизация без возможности вмешательства «умного Human» была бы опасна.

Являются ли смарт-контракты юридически распознаваемыми?

Технологии блокчейн все чаще становится предметом внимания законодательных органов штатов (особенно в Делавэре), и в последнее время предпринимаются попытки специально разрешить смарт-контракты в некоторых штатах. Особо следует отметить, что в марте 2017 года Аризона приняла закон, легализующий смарт-контракты (определяемые в законе как «программа, управляемая событиями, с государством, которая работает на распределенном, децентрализованном, общем и реплицируемом реестре и которая может взять на себя управление и инструктировать передачу активов в этом реестре»).

В отличие от предложенного выше рабочего определения, Аризона определяет смарт-контракты с конкретной ссылкой на Технологии блокчейн и ограничивает их применимость хранением и передачей активов — узкое определение, но ONE хорошо подходит для многих быстрорастущих вариантов использования этой Технологии.

Первоначально в Неваде было предложено новое законодательство, связанное с блокчейном, включающее определение смарт-контрактов как «электронной записи… которая подтверждается с помощью блокчейна» (но в принятом законодательстве это определение было исключено).

Даже без приветствуемых государственных законодательных инициатив существуют существующие общие правовые и законодательные основы, позволяющие суду принудительно применять юридически обязывающее соглашение (или компонент юридически обязывающего соглашения), существующее в электронной или кодовой форме, при условии, что эта форма может быть представлена в письменной форме:

• Согласно давним принципам договоров общего права, внешние письменные документы могут быть специально включены в юридически обязывающее соглашение. Соответственно, поскольку смарт-контракты представляют собой компоненты юридически обязывающих соглашений, они являются обязательными, если специально включены путем ссылки в письменное соглашение. Например, в случае письменного кредитного соглашения, предусматривающего залог обеспечения, где залог отражен в блокчейне и будет автоматически освобожден при погашении кредита, соглашение, ссылающееся на предполагаемое автоматическое освобождение и включающее выдержку из применимого исполняемого кода в приложении, должно быть подлежащим принудительному исполнению судом.
• Согласно федеральному Закону об электронных подписях в глобальной и национальной торговле (2000 г.), контракт, подпись или запись не считаются не имеющими юридической силы только на основании того, что они находятся в электронном формате (но запись должна быть пригодной для воспроизведения для последующего использования). Хотя автору не известно ни об одном случае, специально рассматривающем этот вопрос, нет оснований делать вывод о том, что электронный контракт в коде, а не в прозе будет не имеющим юридической силы, при условии, что стороны, предмет и условия четко сформулированы таким образом, что их можно перевести на английский язык, как на иностранный язык, и есть доказательства взаимного согласия на использование соответствующего кода, при этом каждая сторона принимает во внимание.
• В соответствии с Единым законом об электронных транзакциях (принятым 47 штатами) транзакции могут осуществляться электронными средствами, при этом закон дает юридическое признание электронным подписям, записям и контрактам.
• В соответствии со статьей 9-105 Единого торгового кодекса (закон, принятый всеми 50 штатами, регулирующий обеспеченные сделки) обеспеченная сторона имеет контроль над «электронным документом о движимом имуществе», если система подтверждения передачи прав надежно устанавливает обеспеченную сторону как правопреемника (помимо прочего, должна существовать единственная заслуживающая доверия копия записи, которая является уникальной, идентифицируемой и, как правило, не поддающейся изменению).

Оставив в стороне терминологию, новые Технологии (и блокчейн в частности) обещают оказать далеко идущее влияние на то, как юридические соглашения подтверждаются и выполняются. Но существующие концепции того, что составляет юридически обязывающее соглашение, сохранятся, как и Human фактор в переговорах и администрировании сложных коммерческих соглашений.

И хотя продуманные законодательные инициативы приветствуются, существующие правовые рамки, вероятно, уже обеспечивают достаточно надежную основу для обеспечения соблюдения.

Отказ от ответственности:Выраженные взгляды принадлежат автору и не обязательно отражают точку зрения Wachtell, Lipton Rosen & Katz.

Судья и молоток изображение через Shutterstock